В/ч №44708: Миссия Йемен

подполковника Али Абделлы Салеха, 30 с небольшим лет от роду, компромиссного на тот момент политика средней руки, который правит Йеменом, уже давно объединенным, кстати, уже ровно 30 лет. Вот как бывает в жизни. А тогда ни о какой стабильности мы и не мечтали, думали, чтоб хоть продержался бы Салех до конца нашей командировки, а он вон как выступил! Я ему мысленно аплодирую.

Зарплата академика в 1977 году, если мне не изменяет память, составляла (базовая) 600 рублей в месяц. Командир подводной лодки (атомной) получал со всеми надбавками 1500 рублей, члены Политбюро ЦК КПСС (если им вообще были нужны деньги) – 2000 или 2500 рублей. Военный переводчик в Сане – почти столько же! Напоминаю, что в СССР средняя зарплата инженера-внешторговца составляла, наверное, 150 рублей в месяц, а стоимость вожделенного автомобиля «жигули» начиналась с 5600 рублей. Такая несуразица, неожиданная несправедливость приятно ранила юную душу, но тем более отвратительной и несправедливой казалась мысль о возможном даже гипотетически свертывании военно-технического сотрудничества с Йеменской Арабской Республикой, только сбросившей оковы империализма, ступившей на светлый путь… обидно, согласитесь. Вполне реальная опасность прерывания командировки портила аппетит, который, как известно, приходит во время еды.

Наверное, с той поры я такой и нервный

Каждый лишний реал, каждый филс потенциально мог использоваться для покупки джинсов, виниловых дисков Beatles или Uriah Heep по выписке из Сингапура, музыкальных кассет в городских магазинчиках – дуккянах, японской техники и пр.

При высоте над уровнем моря 2000 метров, близости к экватору (14-я параллель все-таки) уровень содержания кислорода в санском воздухе редко превышал 60 % от привычной нам нормы, к чему, надо сказать, по молодости адаптируешься довольно быстро, неделя-две. В худшие годы активного солнца (и по весне) – еще ниже, говорят, доходило до 25 %. Это уже за гранью, по-моему. Так что дыхалку мы потом долго восстанавливали, отлеживаясь на панцирных сетках армейских кроватей. Гипоксия, однако. Предупреждать надо!!! А потом, через месячишко-два, даже в футбол с похмелья сыграть – нипочем. Ко всему привыкает человек, поистине…

В 1962 году, когда Кеннеди говорил о скором полете на Луну как мечте американского народа, а Гагарин уже облетел Землю, в Северном Йемене официально отменили рабство. Бывшие рабы к моему приезду еще, естественно, были во многом числе живы, в госпитале у нас работал один такой огромный негроид с вырванной ноздрей санитаром. На улицах встречались еще старушки с выколотыми глазами – это было поветрие такое в 1930-е годы, говорят, девушек, которые осмелились открыть лицо, начитавшись книг иностранных, просто ослепляли. Понятное дело, что в 1970-е годы такого варварства уже не было, по крайней мере в городах, но влияние фундаментального исламского закона, шариата, можно было видеть весьма в экзотичных формах

делегацию» с гор – впереди важно шагает глава семейства, в традиционной юбке, с кривым кинжалом – «джамбией» под пупком на животе, автомат Калашникова за плечом, а за ним семенят 3–4 жены, чаще всего в черных хиджабах, иногда в более цветастых национальных платьях, но все, безусловно, с «закрытыми личиками», что твоя Гюльчатай

Официально «освобождением» считалась дата июльского военного переворота 1962 года, покончившего с монархией, так называемым «мутаваккилийским (араб. – опирающемся на Всевышнего, во как!) королевством».) Танк Т-34, на броне которого в королевский дворец въехали восставшие офицеры и залп которого возвестил начало новой эры, стоял в Сане на почетном месте перед президентским дворцом, не знаю, там ли он сейчас. А тогда его йеменцы ласково называли «наша Аврора» (нам льстила, конечно, такая историческая параллель). А казнили тогда методом декапитации серийного насильника, и, надо сказать, в обществе этот факт вызывал лишь однозначное одобрение

все, чему нас учили в институте, – это не более чем база, общепринятая в арабском мире, так называемая «фусха», литературный язык, основа, немного лексики, но язык арабский, как его называют в одной идиоме, «что океан», так что надо приступать к изучению заново, сколь бы обескураживающим этот поворот событий ни казался

Йемена два – Южный и Северный, что они воюют между собой уже несколько лет и что, самое удивительное, советские военные специалисты помогают и тем и другим истреблять друг друга. Выполняют интернациональный долг, так сказать (так писалось потом в характеристиках по месту службы), хотя в чем конкретно он состоит, было не очень понятно – ведь если помогать Югу строить социализм и уничтожать агрессоров с Севера, посягающих на их землю, есть интернациональный долг, то как же может быть одновременно интернациональным долгом помощь Северу в строительстве собственных вооруженных сил, уничтожающих «южан», претендующих на первенство в регионе? Конечно, тогда глубоким рассуждениями на тему столь вопиющих противоречий политики партии и правительства места в моей голове не было вовсе, раз помогаем двум Йеменам, значит, так требует мировая революция или еще что из нетленного учения Маркса – Ленина, в общем, там (наверху) видней, а мое дело маленькое, знай переводи.