Евгений Касьянов

«Это было блестящее лекарство, но мы потеряли пациента», – отметил Эрнест Хемингуэй после электросудорожной терапии депрессии в 1961 году.

«Когда-то мне ставили БАР, я даже лежала в больнице. Но я все-таки думаю, может быть, я использую этот диагноз как оправдание, чтобы ничего не делать? Оправдываю так всю лень? Мои родные именно так и считают», – делилась со мной одна клиентка.

постпсихиатрия[102]. Это философия, призывающая сохранить критический взгляд на диагнозы и способы лечения, ведь история доказала, что они не абсолютны.

Как в мании, так и в депрессии большинство «биполярников» воспринимают свои эмоции и поступки как реакцию на события: слишком устали, жизнь тяжела, или, наоборот, вы особенный и у вас есть своя миссия.

Исследование[105], проведенное в России в 2015 году, показало, что отношение к психически больным в обществе примерно таково, как к нищим и преступникам.

Прежде чем говорить, ответьте себе честно на такие вопросы: зачем я хочу рассказать о диагнозе именно этому человеку/людям именно сейчас? Хочу ли я получить поддержку? Хочу ли я таким образом ее оказать? Хочу ли я достичь большей близости в отношениях? Хочу ли я переложить ответственность за свое состояние на другого?

Европейская академия пациентов определяет приверженность лечению (медицинский термин – комплаентность) как «следование указаниям врача о частоте приема препаратов и их дозировке».

Психотерапия, согласно формальному определению, – это целенаправленное упорядочение нарушенной психической деятельности психологическими средствами, с помощью вербальных методик и межличностных взаимоотношений[108].

К примеру, литий, самый востребованный и хорошо изученный нормотимик, избавляет от основных симптомов лишь около 35 % пациентов[

Популярное утверждение, что каждый должен решать свои проблемы самостоятельно и не жалуясь, деструктивно и ни на чем не основано.