Виктор Суворов

На выставке тысячи людей. Поток. Водоворот. Шанхай. Поди уследи, попробуй.

И товарищ Шелепин – заходящая звезда первой величины – знает, что начальник охраны не телохранитель, а конвоир. Знает Шелепин, что дана начальнику охраны соответствующая инструкция.

Умному мужчине женщины прохода не дают, на шее виснут. Мужчина, у которого сотни женщин, не мстит одной, даже изменившей ему, по той простой причине, что ему некогда этим заниматься. У него множество других девочек.

Мне нужно придумать нечто такое, где бы я был не только инициатором, но и исполнителем. Идея должна быть не общей, а конкретной. Перед тем, как ее поведать командиру, я должен подготовить тысячи деталей. Перед тем, как ее рассказать, я должен быть всецело связан с этой идеей так, чтобы меня не могли оттеснить в сторону, доверяя проведение операции более опытным волкам.

Наверное, я схожу с ума. Есть другая возможность: все давно сошли с ума, а я один — исключение. Есть и третья возможность: все давно сошли с ума. Все без исключения. Те, кто появляется на грязных танках в прекрасных мирных городах, — вне всякого сомнения шизофреники. Те, кто живет в прекрасных городах, знают, что однажды, рано или поздно, наши танки появятся на Шварценберг-плац, и ничего не делают, чтобы это предотвратить — тоже шизофреники. Черт побери, а мое место где? Я уже был в числе освободителей. Это не так приятно, как может показаться со стороны. Я больше не хочу оказаться в этой роли. Что же мне делать? Убежать? Прекрасная идея. Я буду жить в этом удивительном мире наивных и беззаботных людей. Я буду сидеть в кафе, вытянув ноги, подперев щеку кулаком. Я буду слушать эту чарующую мелодию. Когда придут грязные танки с белыми полосами, я буду стоять в толпе, кричать и махать кулаками.
Плохо быть гражданином страны, по дорогам которой со скрежетом и лязгом идут броневые колонны освободителей. А разве лучше быть в числе освободителей?

Неблагодарное дело — давать советы. Тех, кто подал идею, никогда не вспоминают. Награждают не инициаторов, а исполнителей.

Каждый попавший в ГРУ свято чтит закон Аквариума: все, о чем мы говорим внутри, пусть внутри и останется, пусть ни одно наше слово не выйдет за эти стены.

А в небе уже звезды тают, Они уходят тихо, не прощаясь, как уходят из нашей жизни люди, воспоминания о которых сладкой Болью тревожат наши черствые души.

Бронетранспортер с проверяющими далеко отстал. Пока он доковылял до роты, я успел проверить вооружение, получил рапорта о состоянии машин, о расходе топлива и боеприпасов, построил роту и замер посредине поляны в готовности рапортовать.
Стою, в уме плюсы и минусы подсчитываю: за что меня похвалить могут, а за что наказать.

Перед тем как первую команду подать, обязан командир свое подразделение воле своей подчинить. Обязан он глянуть на своих солдат так, чтобы по строю легкая зыбь побежала, чтобы замерли они, чтобы каждый почувствовал, что сейчас командирская команда последует.