Элла Венгерова

Я часто спрашивал себя: что, если душевное оледенение и опустошение – в конечном счете предпосылка возможности с помощью некоего головокружительного трюка заставить мир поверить, что бедное сердце все еще охвачено пламенем?

Летописец, который присутствовал при событии, еще раз переживает то, что он видел. Он записывает свой опыт на собственном теле, совершая акт членовредительства. Эти записи делают его типичным мучеником того, на что обрекает нас Провидение, он уже при жизни лежит в гробу своих воспоминаний.

Но, если честно, о чувствах сельди мы не знаем ничего.

Бьой Касарес припомнил, что один из ересиархов из Укбара объяснял это так: в зеркалах, впрочем, как и в акте совокупления, нас ужасает то, что они умножают число людей.

Что это за театр, в котором ты – и поэт, и актер, и машинист сцены, и художник, и зритель в одном лице? Как спастись от опасностей, которые привиделись тебе во сне? Нужно для этого больше или меньше рассудка, чем у тебя есть перед сном?

Я часто спрашивал себя: что, если душевное оледенение и опустошение – в конечном счете предпосылка возможности с помощью некоего головокружительного трюка заставить мир поверить, что бедное сердце все еще охвачено пламенем?

четырех женских фигур, изображающих главные добродетели – разумность, умеренность, справедливость и смелость

Глупо навязывать человеку культурную форму, если она не соответствует его глубинной сути.

Но мужчина, желающий диктовать женскую моду, тем самым заявляет, что рассматривает женщину как сексуально подчиненную. Пусть бы лучше занялся собственной одеждой. А женщины со своей уж как-нибудь справятся.

Нельзя обставить жилье раз и навсегда. Разве психическое и ментальное состояние человека остается неизменным?