А. Репина

сидящих под деревом

Нет греха больше невежества. Запомни это.

Белого народа? Не-ет! Не-ет! – Ким яростно потряс головой. Дисциплина и рутина были совершенно несвойственны его натуре. – Я не хочу быть солдатом.
– Будешь тем, кем тебе прикажут быть, – сказал Беннет, – и должен быть благодарен за то, что мы хотим помочь тебе.
Ким сострадательно улыбнулся. Если люди настолько заблуждаются, что считают его способным исполнить то, что не нравится ему, тем лучше

Будет, что повелят боги. Я никогда не надоедал им. Не думаю, чтобы и они беспокоили меня. Знаешь, в течение моей долгой жизни я заметил, что люди, постоянно обращающиеся к Тем, Кто наверху, с жалобами, просьбами и слезами, скорее призываются в иной мир; как и наш полковник посылал скорее за распустившимися людьми, которые болтают слишком много. Нет, я никогда не утомлял богов. Они вспомнят это и дадут мне спокойное местечко, где я могу вложить мою саблю в ножны и ожидать времени, когда я смогу приветствовать моих сыновей. У меня их целых три – все майоры в полках.
– И они также подчинены общему круговороту: переходят из одной жизни в другую, от отчаяния к отчаянию, – тихо проговорил лама, – горячие, беспокойные, жадные до удовольствий.

О, Фортуна не знатная дама,
Хоть царицей проклятой слывет,
Как беспутная женщина, прямо
Без разбору любовь раздает.
Угождай ей – полюбит другого!
Побежит – не догнать никогда;
А оставишь ее без вниманья -
За тобою помчится тогда.
О, Фортуна! Щедроты без меры
Рассыпай или спрячь от меня.
О тебе не забочусь нимало -
Благосклонность найду у тебя.

знают только боги, пославшие эту кару. Безумие охватило всю армию, и солдаты восстали против своих офицеров. Это было первое зло, однако оно не было бы непоправимо, если бы они удержали свои руки. Но они вздумали убивать жен и детей сахибов. Тогда приехали

Обождите немного, и ветер переменится. Нет благословения на это дело

говорим по-английски, чтобы прихвастнуть

Хотя он был смугл, как любой туземец; хотя он предпочитал говорить на местном наречии, произнося слова как-то монотонно и певуче; хотя дружил с мальчиками на базаре – Ким был белый, беднейший из бедных белых.

О, вы, идущие тернистым
Путем ко славе в день суда,
Сочувствуйте моленьям чистым
Язычника, чей Бог – Будда.