Бешеный (СИ)

сейчас её ласкает лучший мужчина в мире. Её мужчина.

— Не боишься? — недоверчиво заглянул в её глаза и не увидел там ничего, кроме первобытной, ослепляющей страсти. — Если передумала, просто скажи и я…

— Замолчи! — притянула его к себе, дав зеленый свет на… всё.

Тихий вскрик девушки Бешеный оборвал поцелуем и вторгся в неё до предела, прижимая к себе так крепко, что уже не вырваться, будь даже у нее на то желание.

— Я люблю тебя, — прошептала ему в губы, подарив этим Руслану весь мир. — Всегда буду любить.

— Идиотка, — вместо тысячи слов, как говорится, но Ксюша не обижалась.

Слишком хорошо знала Дигоева и понимала, что всё его недовольство от любви. Да, он любит её. Вот бы еще сам себе в этом признался…

Ещё бы! Впервые в жизни он не знал, что делать со своей же бабой. Хотя нет, не так. Это раньше были бабы. А Ксюша… Ксюша другая. И он с ней другой.

До ужаса боится причинить ей боль, а этого не избежать ведь

Кто бы мог подумать… Врач какой хороший был! А фамилия какая — Пушкин! И на тебе, маньяк! — я всегда говорила, что эти копания в чужих мозгах до добра не доведут.

Никогда и никого он не боялся потерять. ТАК бояться научила его она — его лучик.

Резкими, быстрыми шагами приблизился к ней и, уперевшись руками в койку, склонился к её лицу.

— Ты что сделала, дура? — Ксюша даже вздрогнула от его скрипучего, охрипшего голоса.

Она не ответила, лишь молча взирала на него своими бездонными глазами, затягивала в омут, в котором ему суждено было однажды утонуть.

— Что ты сделала, блядь?! Отвечай, мать твою! — заорал ей в лицо, а Ксюша зажмурилась.

Его трясло и колотило, как припадочного. Пальцами сжимал одеяло, чтобы не разорвать этими же руками себе глотку, вскрыть, разодрать, выдрать из себя Бешеного зверя.

Чтобы не причинить ей вред, не сделать ещё больнее. Потому что тех мучений и страданий, которые видел в её глазах предостаточно, чтобы залезть в петлю. Только избавит ли её это? Ведь она одержима… Как он сам.

— Помнишь, что ты обещал мне? — слабый голос больно полоснул по сердцу. — Ты обещал, что не оставишь меня никогда… Обещал, что всегда будешь рядом. Ты же обещал! — дрожащими пальчиками схватила его за воротник и потянула на себя — поддался.

— Обещал, — прошептал одними губами и впился резким поцелуем, лишая девушку кислорода.

Она — единственный луч в моей чёрной, покрытой мраком и кровью жизни. Если бы я обидел свою девочку, то признал бы, что спасения больше нет.

Сколько же ещё раз ей придётся ошибаться в людях?

— Бесстрашная, что ли? Или думаешь, больно тебе не сделаю? — прошипел, ей в лицо, сильно сжимая подбородок. — Ты меня решила на поводок посадить, Ксюша? Не боишься, что…

— Не боюсь, — нагло перебила и вывернулась из его рук. — Ничего ты мне не сделаешь!

У Руслана даже дар речи пропал. На дёргающийся глаз даже внимания не обратил. С появлением в его доме девчонки — это стало нормой.

И ведь права, зараза малолетняя. Она, пожалуй, единственная баба в мире, которой он позволяет практически всё. Разумеется, в пределах разумного. А может это он ещё живёт в своих иллюзиях, а глаза откроет — Ксюша уже на шее сидит и ножки свои свесила.

признаются.

Хотя это как раз и было признание. Да, вот такое вот необычное… Но это ведь Руслан. Это же Бешеный. У него не бывает наполовину или чуть-чуть. У него всё до потемнения в глазах. И страсть, и ревность, и любовь.

— Тогда докажи, что я твоя. Потому что я не верю.