Разум в тумане войны: Наука и технологии на полях сражений

Как я уже говорила, обольщение — часть истории военной технологии, а морская техника всегда обладала особой притягательностью, которой подчас было достаточно, чтобы ее военная ценность не зависела от реальных боевых возможностей.

Бой, состоявшийся утром 9 марта, длился около четырех часов. Корабли очень близко подошли друг к другу, пули и ядра отскакивали от бронированной поверхности обоих кораблей. Monitor получил 22 попадания, но пострадал незначительно. Virginia также была подбита — ядра снесли большинство ее выступающих частей. В середине дня корабли разошлись. Убитых не было. Обе стороны заявили о победе. Два броненосца никогда больше не встречались.

Крымская война (1853–1856), во время которой Найтингейл руководила отрядом сестер милосердия, была одной из первых индустриализованных войн, где ключевую роль играли железные дороги и телеграф. Она практически впервые освещалась в прессе в реальном времени, и трагические репортажи на первых полосах газет оказывали влияние на принятие стратегических и политических решений. Удары русских по турецкому флоту в Черном море и опасения Европы, что русские получат господство в регионе, заставили Великобританию и Францию встать на защиту Османской империи. Результатом стали массовые потери всех сторон в битвах при Галлиполи, Севастополе, Балаклаве и в других местах. В конечном итоге Российская империя потерпела поражение.

Созданная Грибовалем система была несовершенной и спорной, продвигалась государственными бюрократами, а не капиталистическими «предпринимателями». Она мало чем напоминала современное массовое производство в духе Форда — не была ориентирована на повышение прибыли. Результат также оказался в конечном счете провальным. Системы производства огнестрельного оружия, продвигаемые последователями Грибоваля, были отвергнуты как слишком затратные, и многое из достигнутого ими кануло в Лету.
Взаимозаменяемые детали были «открыты заново» несколько десятилетий спустя в Соединенных Штатах.

Килер в письме жене задавался вопросом, можно ли считать, что героизм команды Monitor заключался не в участии в битве (поскольку люди были защищены), а в готовности жить в таких чуждых человеку условиях. «На мой взгляд, нас превозносят за этот бой больше, чем мы того заслуживаем, — любой мог бы сражаться за непроницаемой броней». Разумеется, команда и корабль получили статус героев, причем корабль стал слишком ценным, чтобы жертвовать им в следующих сражениях.

По словам Минделла, Килер восхищался своим кораблем и его механическими чудесами, однако страдал от холода, темноты и шума. В летние месяцы условия на корабле стали почти невыносимыми: температура внутри достигала 55–65 °C. В помещениях были даже комары. Как и многие другие, Килер гадал, не является ли Monitor сварной гробницей. Не несет ли сам корабль такую же опасность, как и противник? Жизнь в замкнутом пространстве ниже уровня воды требовала огромного напряжения. Защита могла оказаться ловушкой.

В 1921 году Соединенные Штаты имели 10 дредноутов и планировали построить по одному на каждый свой штат. Корабли были символами глобальной власти. Кроме того, журналисты воспринимали их как объекты мужского рода. Многие корабли носили женские имена и описывались местоимениями женского рода, но журналисты видели в дредноутах маскулинность, «жесткие, безжалостные стреляющие машины», обладающие «необычной мужественной красотой».

Я хочу сказать, что каждый элемент современного капитализированного искусства управления государством играет свою роль в появлении научно-технической войны. Рынки и капитал, массовое производство, взаимозаменяемые детали, системное мышление и идеологическое продвижение национализма («воображаемые сообщества», как назвал их Бенедикт Андерсон) — все было важно для изменения структуры военного конфликта22.

Идея определить четкое понятие «гражданского лица» наиболее активно продвигалась в тот самый момент, когда военно-воздушные силы привели к его практическому уничтожению. Если государственная военная машина зависела от заводов, которым требовались рабочие, то разрушение жилых кварталов было обоснованной частью стратегии. Индустриализация сделала будущие воздушные налеты — огненные смерчи в Токио и Дрездене — логичными.

Большую часть истории вооруженного конфликта армия, находящаяся в походе, имела ограниченную связь с политическим центром. Центр мог определять цели и разрабатывать планы, но боевые командиры, вынужденные принимать принципиальные решения в реальном времени, часто действовали самостоятельно. Снабжение армий во время похода было не менее сложной задачей. Порох мог испортиться или закончиться. Съестные припасы для людей и корм для лошадей приходилось добывать на месте. Грабеж был частью плана снабжения, и местные жители ожидали (и боялись) его.
К 1850 году большинство европейских государств имели регулярное налогообложение и устоявшиеся системы выплат военнослужащим. Появились правила продвижения по службе за заслуги, а не по праву рождения. В большинстве армий в Европе стали носить военную форму определенного покроя из массово производимого текстиля специальных цветов. Стандартизация коснулась и оружия. Появилась возможность быстрее производить относительно много вооружений. Железные дороги и телеграф связали находящуюся в походе армию с политическим центром. Профессиональные торговцы удовлетворяли потребности растущих армий.