Хулио Кортасар. Другая сторона вещей

питался в бистро, ходил в кино, возвращался домой среди ночи, потягивал мате, читал – и больше ничего

Я всегда искал для себя такой тип деятельности, при котором был бы занят часа два-три в день, и хотя платили за это очень мало, но зато стоит закончить работу и выйти на улицу, как ты предоставлен самому себе.

Я весь в каком-то неукротимом возбуждении, будто у меня где-то в устье желудка поселился маленький пушистый зверек и начинает тихонько возиться там, стоит мне подумать о Буэнос-Айресе

задача состояла в том, чтобы закрыться в уединенной комнате, где было бы много книг и немного покоя; свет лампы по вечерам, письма от друзей и приятная обязанность писать им ответы

Но существует нечто такое, что время не в силах уничтожить, несмотря на все свое разрушительное действие; это добрые воспоминания, лица прошлого, мгновения, когда ты чувствовал себя таким счастливым

прежде чем он до конца раскрыл его для себя, и произошло это в Париже в середине шестидесятых годов, под влиянием таких музыкантов, как Эдгардо Кантон и Хуан Седрон по прозвищу Тата. Особенно он ценил старое танго в исполнении Гарделя, танго «канйенге»[26] Омеро Манци, Энрике Сантоса Дишеполо, Анхеля Вильольдо, Освальдо Пугльесе, Карлоса ди Сарли или Селедонио Флореса, танго Паскуаля Контурси, которое на лунфардо

Рембо; затем последовали Андре Жид, Пруст, Фрейд, Федерико [(Лорка)], Кант, Малларме,

Он читает Неруду: в меньшей степени такие вещи, как «Местожительство – Земля», и в большей степени такие, как «Двадцать стихотворений о любви и одна песня отчаяния»

Директор школы говорит моей матери, что я слишком много читаю и что чтение надо дозировать; в тот день я начинаю понимать, что в мире полно идиотов.

Ему показывали город, приглашали в гости, с ним жаждали общения, его хотели слушать и говорить с ним, спрашивали его о тысяче разных вещей. Хулио был просто ошеломлен. Однажды вечером в доме одного из соседей, Пеньялоса был шумный праздник с танцами, и его пригласили танцевать „хоту". Хулио танцует „хоту"! Есть люди, которые в это не верят, Угне Карвелис например, с которой у меня было интервью на радио годом позже, в Буэнос-Айресе. Она была очень агрессивно настроена по отношению ко мне и прямо в микрофон заявила, что я лгу, рассказывая эту историю: Хулио, мол, вообще не танцевал. Я чуть было не сказал, что если он не танцевал с ней, это не значит, что он не танцевал с нами. Но малодушно промолчал»