Записки из Третьего рейха. Жизнь накануне войны глазами обычных туристов

В тот день стояла прекрасная, теплая, как говорили немцы, «гитлеровская погода».

Молодые люди получали незабываемый опыт, правда, не совсем тот, на который рассчитывали их родители.

Возможно, самый неприятный вывод, который можно сделать из историй всех путешественников, заключается в том, что многие порядочные люди после возвращения на родину начинали хвалить нацистский режим. Идеология нацизма стала частью немецкого общества, и это, в сочетании с удовольствиями, доступными в том числе туристам, привело к тому, что многие слишком долго и слишком часто закрывали глаза на реалии нацистской Германии. Прошло уже более 80 лет с тех пор, как Гитлер стал канцлером, но мы еще говорим и, видимо, будем долго говорить о нацизме.

Впрочем, есть разница между понятиями «ничего не видеть» и «ничего не знать». После Хрустальной ночи 9 ноября 1938 г. ни один турист уже не мог утверждать, что ничего не знает о преступлениях нацизма.

Разобраться со всеми этими вопросами было еще сложнее, учитывая, что тоталитарная Германия с невиданным дружелюбием и энтузиазмом принимала иностранных гостей. Туристы плавали на кораблях по Рейну, пили пиво на залитых солнцем открытых верандах пивных, встречали на своем пути счастливых поющих хором детей, и в такой обстановке было легко забыть о еврейском вопросе, подавлении оппозиции и вооружении Германии.

Все, кто пытался разобраться в еврейском вопросе (надо сказать, что большинство туристов положение евреев не заботило), сталкивались с совершенно необъяснимыми противоречиями. Иностранцы не понимали, как эти добрые, отзывчивые, трудолюбивые люди, преданные семейным ценностям, могут с такой лютой ненавистью относиться к гражданам своей собственной страны. Любой путешественник, который пытался разобраться в сути национал-социализма, встречался с подобными противоречиями на каждом шагу. Вот некоторые из них: схожесть национал-социализма и коммунизма, евреи, которые сами были антисемитами, доброта и жестокость, домашний уют и уличное насилие, пение до хрипоты и почтение к Бетховену…

Жители Германии хотели нравиться иностранцам, хотели, чтобы те их понимали и, самое главное, уважали (в особенности американцы и британцы). Эту психологическую черту времен Третьего рейха отмечают очень многие. Такое стремление к контакту и диалогу очень плохо сочетается со знакомым нам представлением о том, что немцы были агрессивными расистами, которые стремились развязать новую войну. Если верить свидетельствам людей, упомянутых в этой книге, большинство немцев боялось новой войны точно так же, как и другие нации.

Иностранцев также поражала и вдохновляла целеустремленность немцев, в то время как молодежь в их собственных странах не знала, чем себя занять. «Вы только сравните молодую немку с француженкой ее возраста!»

Никто из находившихся в рейхе иностранцев (будь то туристы или дипломаты) не мог никуда спрятаться от нацистской пропаганды. Порой, как, например, во время Олимпиады, эта пропаганда была очень эффективной. Однако в большинстве случаев, особенно к концу 1930-х гг., она стала крайне топорной и не оказывала серьезного воздействия даже на тех иностранцев, которые симпатизировали нацизму.

Гораздо проще понять, почему ветераны Первой мировой зачастую поддерживали Гитлера. Многие из них неоднократно посещали Германию и делали, как они считали, все возможное для предотвращения новой войны. Не совсем понятно, почему большое количество ветеранов, увешанных орденами и медалями, стали в конечном счете правыми экстремистами. Конечно, пережив такую ужасную войну, многие из них разочаровались в мире. В сравнении с тотальной дисциплиной и целеустремленностью, которую ветераны видели в нацистской Германии, их собственные демократические правительства казались им безнадежно слабыми и неадекватными.