Голова, полная призраков

Мелодия была предельно заунывной, это была самая грустная песня на свете. Ноты, как опавшие листья – красные, бурые и фиолетовые, – слетали вниз по лестнице в холл.

В оригинале обыгрывается созвучность peace of mind («душевное спокойствие») и piece of mind (буквально «кусок ума»). Мерри предпринимает попытку изобразить, что отдает папе частичку своего мозга.

Марджори заметила:

– Ты же ешь пиццу с тем же соусом. И ты обожаешь пиццу. Не могу понять, почему ты отказываешься от соуса к спагетти. Безумие. Правда же, папа?

Папа сказал:

– Какая разница. Я уже давно не задаюсь вопросом по поводу пристрастий других людей.

Мама встряла:

– Оставьте ее в покое. Она будет есть соус, когда захочет.

Вот такими были последние слова моей сестры и моих родителей – разговор о том, почему я не ем соус. Никаких оправданий, никаких озарений, никаких просьб о прощении. Никаких прощаний.

В восемь лет такие рассуждения выглядели абсолютно разумными для меня.

Я так устала от того, что сестра пытается заполнить мою голову своими историями, своими призраками.

Несмотря на все, что пережила я, все, что пережила наша семья, я ощутила бабочек в животе и знакомое возбуждение: Марджори хотела провести время со мной. Не думаю, что я смогу подобрать слова, чтобы описать то влияние, которое она оказывала на восьмилетнюю меня и которое оказывает до сих пор.

Мой мозг будто бы превратился в радиоприемник, безуспешно пытающийся настроиться на давно закрытую радиостанцию.

Но в ходе продолжающейся переписки стороны медленно, практически незаметно переходят от конфронтации к диалогу.

В первые дни после окончания сериала я пробовала писать ему, но письма так и остались неотправленными. Там, впрочем, были детские глупости, ничего серьезного. Я рисовала ему футбольные мячи и наш заваленный листьями задний двор, спрашивала, как у него дела, работает ли он над новым шоу и, если да, можно ли какого-нибудь персонажа назвать в честь меня. Я спрашивала, хочет ли он узнать, чем я занимаюсь, все ли со мной в порядке, как я себя ощущаю. Ну, ты сама понимаешь, сплошная пассивная агрессия обозленной, несчастной и окончательно запутавшейся маленькой девочки. Я сильно скучала по нему после того, как шоу закончилось. Я вообще скучала по мельтешению телевизионщиков вокруг нас, мне не хватало даже тех людей, которые мне не особенно нравились. После их отъезда мы вновь остались одни.

Я думаю, что все воспоминания у меня в голове, но их тяжело собрать воедино и удерживать. Я будто бы пытаюсь сгрести тысячу монеток ладонями и не выронить их из рук.