Дикие пальмы

подул легкий бриз, принося с собой запах болот и дикого жасмина

А трата памяти. Несомненно, память существует независимо от плоти. Но и это было неверно. Потому что она не будет знать, что она память, подумал он. Она не будет знать, что она помнила. А значит, должна оставаться и пресловутая плоть, пресловутая хрупкая смертная плоть, чтобы память могла предаваться приятным воспоминаниям.

когда с ним будет покончено, поток выплюнет его обратно в относительно безопасный мир, откуда он был выхвачен с такой жестокостью, а пока не имело никакого значения, предпринимает он что-нибудь или нет.

Он знал, что через некоторое время ему придется встать, ведь и вся жизнь состоит из необходимости рано или поздно вставать, а потом, по прошествии какого-то времени, рано или поздно ложиться.

И тут совершенно неожиданно неодолимая, яростная дремота одиночества тяжелым ударом обрушилась на него.

пребывая в счастливом заблуждении, можно жить долгое время. Может быть, только в заблуждении человек и бывает счастлив.

Человек может долго ждать того, что, как он считает, должен получить.

он испытывал к ней жалость, как испытывал бы жалость к живому дереву в сарае, который предстоит сжечь, чтобы избавиться от заведшихся там паразитов.

Если бы Иисус вернулся сегодня, нам бы пришлось быстренько распять его в целях самозащиты, чтобы оправдать и сохранить цивилизацию, которую мы выстроили и выстрадали, ради которой мы умираем с криками

Но сами дни оставались прежними – тот же самый застывший повторяющийся золотой промежуток времени между восходом и закатом, длинные, покойные, похожие один на другой дни, не-нарушаемая монотонная иерархия полдней, заполненных жарким медовым солнцем, сквозь которую убывающий год сходил на нет под шорох красных и желтых листьев, неизвестно откуда берущихся и неизвестно куда исчезающих.