Жизнь и смерть

Он уставился на меня так, словно я только что объявил, что весь день грабил винные магазины.

— Что ты хочешь от меня, Бо?
— Хочу знать правду, — сказал я. — Хочу знать, почему я лгу ради тебя.

Я пытался найти логические объяснения тому, что только что видел. Лучшим из них было психическое расстройство на фоне эмоционального потрясения. Конечно, я не чувствовал себя сумасшедшим, но, возможно, сумасшедшие всегда считают, что они в здравом уме.

Наверное, следует превратить нашего алкоголика в героинового наркомана.

— Значит, ты говоришь, что я твой сорт героина? — пошутил я, стараясь разрядить обстановку.

Она быстро улыбнулась, словно оценив мои усилия:

— Да, ты именно мой сорт героина.

— Ты не задал самый важный вопрос.

— Самый важный вопрос? — повторил я, не понимая, о чем она.

— Неужели тебе не любопытна моя диета

не задал самый важный вопрос.

— Самый важный вопрос? — повторил я, не понимая, о чем она.

— Неужели тебе не любопытна моя диета?

смейся… но как ты выходишь на улицу днем?

Она все-таки засмеялась:

— Миф.

Ее смех отдавал теплотой. Казалось, я проглотил пригоршню солнечных зайчиков. И улыбнулся еще шире:

— Сгораете на солнце?

— Миф.

— Спите в гробах?

— Миф, — секунду поколебавшись, Эдит тихо добавила

Сколько тебе лет?

— Семнадцать.

С минуту я смотрел на Эдит, пока уголок ее рта не приподнялся в улыбке.

— И давно тебе семнадцать? — уточнил я.

— Давненько, — призналась девушка.

подумал, что она, возможно, права.

— Вампир? — прошептал я.

Она вздрогнула.

что это за легенды? Кем назвала меня Джулс Блэк?

Я приоткрыл было рот, но тут же опять закрыл.

— Кем? — повторила Эдит.

— Не хочу этого говорить, — признался я.

— Для меня это слово тоже не самое любимое,