Бабл-гам

Мы были безликими, бесцветными, заурядными в мире, где заурядность — худшее преступление. Мы были никем, в том-то и заключалась драма

Мы были безликими, бесцветными, заурядными в мире, где заурядность — худшее преступление

Реальность — это вставать на рассвете, дрожа от холода, и с тоской думать, что меня ждет моя поганая работа, и с тоской знать, что ничего другого меня больше не ждет, только поганая, неблагодарная, унизительная, убийственная работа до конца дней, вставать на рассвете и мерзнуть под душем, и пить отвратный кофе в запахе остывших бычков и затхлости, и вдыхать прогорклую вонь метро в час пик, реальность — это быть всего лишь случайной прохожей, которую толкают, не извинившись, на которую смотрят и не видят

Когда мир кормят легкими ощущениями, ничего хорошего не получается, ему нужны сильные ощущения»

Я карикатура на драную модель, подсевшую на иглу, если бы я не была с тобой, никто бы меня и не замечал.

Уильяма Берроуза на тумбочке у кровати?
— Нет. Ничего похожего на Жюли.
— Модель-полиглотка? Роскошная телка с огромным сердцем?
— Нет, нет. Ее зовут Манон, ей двадцать один год. Она из деревушки на юге Франции. Я подобрал ее на закрытом показе «Суперзвезд», она пыталась подкатиться к Леонардо.

Уильяма Берроуза на тумбочке у кровати?
— Нет. Ничего похожего на Жюли.
— Модель-полиглотка? Роскошная телка с огромным сердцем?
— Нет, нет. Ее зовут Манон, ей двадцать один год. Она из деревушки на юге Франции. Я подобрал ее на закрытом показе «Суперзвезд», она пыталась подкатиться к Леонардо.

Твоя подружка, она в каком духе, из семейки вырожденцев и дегенератов, где-то между шестидесятой и сто двадцатой позицией в рейтинге самых богатых семейств Франции, клептоманка, нимфоманка, психопатка и с полным собранием сочинений

Тишина позволяет убедиться в досадной немоте моего сотового телефона.

То, что вчера было нормой, сегодня уже девиация, а что будет завтра, никому не ведомо.