Поющие Лазаря, или На редкость бедные люди

Поистине, кто, как не я, терпел ирландскую недолю всю свою жизнь – лишения, бедствия, нужду, напасти, невзгоды и дурное обращение, голод и несчастья. Полагаю, что подобного мне не будет уже никогда.

У Старика были часы со времен праздника, но я никогда не понимал, как пользоваться этой машинкой и какой в ней прок. Мне не нужна была ни чашка, ни домашняя обстановка, ни лоханка. Я жил бедно, был полумертв от голода и невзгод, но мне не удалось вспомнить ни одной приятной и полезной вещи, которая была бы мне нужна. Вот уж поистине, думалось мне, в страшных заботах и умственных корчах живут богатые люди!

– Как ты думаешь, о славный старец, – сказал я, – суждено ли нам когда-нибудь просохнуть?

– Наверняка не знаю, голубок, – отвечал он, – но если такая сырость продлится еще, я так думаю, что пальцы рук и ног у ирландских бедняков срастутся и впредь между ними будут перепонки, как у уток, так что они смогут плавать по воде. Для людей в человеческом облике это не жизнь, сынок.

– А уверен ли ты, – спросил я, – что ирландцы – люди?

– Этим словом их называют, милок, – отвечал он, – но проверить это никогда еще не удавалось. Мы не лошади и не куры, не тюлени и не призраки, и по этой причине полагают, что мы люди; но это всего лишь одна из точек зрения.

– Как ты полагаешь, почтенный старец, – спросил я, – наступит ли когда-нибудь просвет в жизни ирландцев или же будут вечно тяготеть над нами лишения, голод, ливень по ночам и невзгоды?

– Будет все то, что ты назвал, – сказал он, – и еще ливень днем.