Страж. Книга 4. Проклятый горн

Он смотрел вверх, возможно, на только ему видимые звезды, и его ярко-синие глаза были спокойны. Безумие покинуло их.

Его лицо можно было бы назвать прекрасным, даже совершенным и божественным. Лицо, за которое любой скульптор продал бы душу, если бы на нем не было печати страшного гнева, боли и настоящего безумия

Не магия.

Лишь одно слово его.

люди, вместо того чтобы сплотиться, потеряли голову. Бежали, молились, готовились к смерти, сами искали ее

небо плакало морем.

Я лежал тысячи лет, в мире, где не было времени, и вечная полная луна превращала мои кости в дымчатый раухтопаз. Но и на это мне было плевать. Я слышал лишь шепот колыбельной. Они пели мне ее отовсюду, пели с той невероятной лаской, что может быть лишь у близких, родных существ.

лишь шепот колыбельной, витавшей в зале грез, осенними листьями шелестел у меня в ушах

После сотен безуспешных попыток поняла, что нельзя спасти того, кто этого не хочет. Не имеет никакого смысла показывать свиньям солнце, когда их интересует лишь грязь.

где в солнечном свете золотистыми искрами кружились пылинки

Он зашипел, как целая стая рассерженных котов