История одного супружества

Мы думаем, что знаем их. Думаем, что любим их. Но оказывается, мы любим плохой перевод, сделанный нами же с едва знакомого языка.

Как же странно и печально быть мужчиной. Ужасно, когда жизнь лупит тебя, как и всех, но тебе не позволено рассказывать, каково это.

Невозможно объяснить, почему любовь внушает нам потребность увидеть воочию те самые сцены, которые нас прикончат.

Никто не говорил мне, что я красивая, — ни мама, ни вечно недовольный отец, — и я решила, что я дурнушка.

Когда дадут отбой тревоги? Разве нам не обещали отбой тревоги, если мы будем хорошими, честными, добрыми, готовыми умереть за то и верить в сё, и все будем делать правильно? Где наш отбой тревоги?

Мы не можем принять форму сосуда, в который нас наливают, мы всегда и неизменно мы.

Но вы же знаете: сердце каждую ночь отращивает новый шип.

Мы думаем, что знаем их. Думаем, что любим их. Но оказывается, мы любим плохой перевод, сделанный нами же с едва знакомого языка.

Всегда ли любовь образуется, как жемчуг, вокруг этих отвердевших кусочков жизни?

Каково живется мужчинам? Даже сейчас я не могу сказать. Они должны держать на плечах мир и не показывать усталости. Непрестанно притворяться: сильным, мудрым, добрым, верным. Но никто на самом деле не силен, не мудр, не добр и не верен. Получается, что каждый притворяется таковым, как может.