Охота на простака

Наш жест признательности по отношению к соавтору Боба Максиму Бойко — несколько иного рода. Мы встретили его на совместной конференции Национального бюро экономических исследований США и ИМЭМО СССР в 1989 году. Боб сотрудничает с ним и сейчас в вопросе об отношении и взаимосвязях общества с рынками в целях оценки влияния социальных норм и общественных отношений на их функционирование. Для этого проводился сравнительный анализ ситуации в этой области в разных странах.

Современная экономика с ее совершенно свободным рынком обеспечивает жителям развитых стран уровень жизни, который мог бы стать предметом зависти всех предыдущих поколений. Так давайте не будем дурачить сами себя. Это также приносит с собой и охоту на простака, тоже оказывающую немалое влияние на уровень нашего благосостояния.

Приманка — это способ побудить принять решение, выгодное фишеру, но никак не простаку. А поскольку наши решения основываются в основном на историях, рассказанных самим себе, о ситуациях, в которые мы попадаем, это дает нам исчерпывающую характеристику мотивов, позволяющую понять механизм осуществления охоты на простака. Кроме того, это привносит в экономику новую переменную — историю, которую люди рассказывают сами себе. Более того, это приучает к мысли о том, что люди достаточно часто принимают решения исходя из побуждений, очень далеких от максимизации их личного благосостояния. Эти истории легко преображаются под влиянием манипуляций. Просто измените фокус внимания человека, и он изменит свое решение.

если у нас есть слабость — то есть существует шанс подцепить нас на крючок, — можно не сомневаться, что фишер рано или поздно будет нас поджидать. Точно так же где-то рядом немедленно появятся пекарь, мясник и пивовар, если мы будем готовы оплачивать им стоимость мяса, и хлеба, и пива.

встраивание охоты на простака в общую схему рыночного равновесия с учетом влияния «обезьянок, сидящих на плече» выходит за рамки современной бихевиористской экономики, подчеркивая правоту тех, кто мыслит категориями общей теории равновесия. Такое мышление доказывает объективность существования фишинга.

Если подойти к проблеме фишинга в глобальном масштабе (как это делаем мы), то оказывается, что он вовсе не случаен и встречается повсеместно. Фишинг не только затрагивает множество принимаемых решений, но порой оказывает существенное влияние на уровень благосостояния общества. Мы тщательно отбирали приведенные в этой книге примеры, чтобы доказать как факт существования охоты на простаков, так и ее повсеместную распространенность, а также значение для нашей экономической деятельности. Они учитывают мнение представителей традиционной (небихевиористской) экономики о том, что ловушки фишеров не имеют большого значения, поскольку в основном мы осознанно выбираем вариант, который нам более выгоден.

Если мы будем думать об охоте на простака как об объективном явлении, существующем по причине уязвимости людей в психологическом и информационном смысле, которую можно использовать для получения прибыли, то экономисты встанут перед необходимостью выявлять приманки, которые в скором времени могут привести к краху.

Вписывание охоты на простака в концепцию экономического равновесия в духе Адама Смита, которую считают эталоном большинство экономистов, предполагает признание ее универсальности. А это, в свою очередь, подводит нас к мысли об объективном характере фишинга.

три основных аспекта, которые, не исключено, являются чем-то новым для нынешней традиционной экономической теории.

РОЛЬ РАВНОВЕСИЯ НА КОНКУРЕНТНОМ РЫНКЕ
Первый аспект касается места бихевиористской экономики в экономике. Основополагающая экономическая концепция, как мы уже упоминали во введении и обсуждали в начале послесловия, восходит к работам Адама Смита. Вспомним его знаменитых пекарей, пивоваров и мясников, реагировавших на спрос в условиях конкурентного рынка и решавших, сколько товара поставлять на рынок в зависимости от цен, которые готовы были платить покупатели. Эта система находилась в состоянии устойчивого равновесия. В случае нарушения равновесия появляется возможность для получения прибыли. Но раз так, этим наверняка кто-то воспользуется. В естественных науках принято считать, что природа не терпит пустоты; экономическая система тем более не потерпит неиспользованных возможностей получения прибыли. Исходя из наших представлений, если бы Cinnabon не торговала булочками или чем-то подобным в аэропорту и супермаркете, то рано или поздно эта идея пришла бы в голову кому-то другому.

Мышление с акцентом на общем равновесии было краеугольным камнем экономического мышления почти два с половиной столетия. Но теория бихевиористской экономики (вскоре мы доберемся и до теории финансов) никоим образом не укладывается в эту концепцию, что со всей очевидностью подтверждается и нашими двумя примерами — исследованиями Деллавиньи и Малмендьер и Габо и Лейбсона. С точки зрения нынешних требований к содержанию и стилю журнальной статьи приведенные ими примеры весьма необычны. В изложенной Деллавиньей — Малмендьер истории с фитнес-клубами у всех начинающих спортсменов было слабое место — заблуждение относительно собственных возможностей. Модель Габо — Лейбсона для рынков товаров с неочевидными характеристиками тоже весьма нестандартна: они описали модели спроса и предложения базового и сопутствующих товаров; кто-то из потребителей хорошо разбирается в особенностях продукта, кто-то в этом ничего не понимает; в результате компании сами решают, следует ли обнародовать цены на сопутствующие товары

Компетентные и информированные игроки почти всегда добиваются лучших результатов, чем некомпетентные и неин­формированные. Когда бы это ни происходило, это и есть охота на простаков.