Семья Эглетьер

После всех волнений Мадлен отдыхала среди посторонних людей, которым от нее ровно ничего не нужно.

однако попробуй сосредоточиться, если каждую минуту помнишь, что все это для тебя пустая трата времени.

Жан-Марк разделся, лег, укрыл одеялом свое никому не нужное тело.

Сложные отношения между родственниками требовали от подростков спокойствия, умения маневрировать и хладнокровно рассуждать. Закалившись с детства, они невозмутимо принимали все последующие удары судьбы.

По шоссе текла река огней, красных в одну сторону, ярко-желтых в другую. Сиреневое зарево в небе предвещало близость Парижа.

Неужели они нашли друг друга только затем, чтобы тут же потерять?

Войдя внутрь, он на миг растерялся в суете безликого, необозримого, прозрачного зала. Ослепительный свет лился с потолка, и фигуры людей отражались в сверкающих плитах пола. Вкрадчивые женские голоса многозначительно объявляли по радио о прибытии самолетов со всех концов света. Жан-Марк обратился к девушке в форменном платье, сидевшей за огромным столом справочного бюро. Нет, он не опоздал: самолет из Нью-Йорка совершил посадку десять минут назад. Пассажиры пройдут через дверь номер 46.

За стеклянной стеной в серой бетонной пустыне дремали, распластав крылья, могучие машины. Между ними сновали служебные грузовички, сердитые, точно овчарки. До смешного маленькие человечки суетились вокруг только что приземлившегося самолета. На летном поле царила деловая суета, здесь же, в зале, все точно оцепенело: светящиеся табло, автоматы для продажи конфет, марок, сигарет, прилавки с изделиями из кожи и парижскими сувенирами. Лишь в баре и возле газетного киоска виднелись люди. Позвякивание ложек о стаканы сливалось с тихой мелодией, доносившейся из репродуктора.