Русская хтонь

Главный герой этой книги (а также главный злодей) — всепоглощающее русское безразличие. На протяжении нескольких лет вдоль одной и той же дороги мужчина буквально разбрасывает трупы. Он подбирает девушек на одной и той же площади в центре города, не прячет лицо и сажает их в свою машину, на которой днем приезжает на городской рынок эту же площадь за помидорами. Один мужчина рассказывает, что маньяк убил его сестру, жену его друга, его коллегу. Жены, матери и сестры не возращаются домой, но ничего не происходит. Мужья и братья не стремяться устроить самосуд, милиция не принимает заявления о нападениях от пострадавших женщин. Поражает, что и сами женщины в такой обстановке продолжают ночами садиться в неизвестные машины. И тут я не хочу стигматизировать жертв, но вижу в этом какую-то оголтелую обреченность, когда уже ни смерть, ни насилие не пугают и даже не заставляют отвернуться.

Оборотень в погонах ширяется кетамином, коровий череп плачет нефтью в заснеженной русской степи, а лиса-проститутка пытается перевоспитать волка-гомофоба — но это, как и пологается у Пелевина, лишь то, что на поверхности.

Конец света для русской красавицы наступает практически каждый день. Ей около 13 лет, она пьет водку с бомжами, которые обучают ее магии и ворожбе. Ее снимают в русском порно, она работает в дешевых притонах, ее отчисляют из путяги, ее выгоняют из дома, ее насилуют и убивают. Но она воскресает как птица Феникс, выползает из канавы на обочине и отправляется в ближайший бар.
В прозе Аллы Горбуновой нулевые предстают безумным временем, наполненным не только насилием и жестокостью, но и мистикой и свободой. Таким видишь мир, когда только начинаешь его познавать.

Сказка о том, как простой работящий парень встретил могущественную Хозяйку Медной горы. Женщина смутила парня красотой, насмешками и богатствами. Научила быть смелым и дала возможность избавиться от крепости. Парень отверг предложение хозяйки стать ее мужем, а затем затосковал и умер.
Бажов заключает, что от встречи с Малахитницей ни злому, ни доброму человеку ничего хорошего не будет. Мы же заключаем, что от стереотипов о гендерных ролях на Руси страдали испокон веков

Недавно подумала, что рассказ о страстном свидании Саньки с его усопшей возлюбленной очень интересно осмыслить в контекте взгляда на женскую сексуальность в Советском Союзе. Известно, что многие считали, что секс — чисто мужское развлечение. Мужику надо, а баба "дает". И соотвественно, активен в процессе только мужчина. Поэтому Санькины страстные реплики: "Я сейчас моя хорошая, потерпи немного". Вполне могли быть обращены и к живой невесте, которая так же осталась бы безответна и холодна

В этом сборнике, прочитанным самим автором (!) под нашу тему подходят два рассказа «Бубен верхнего мира» и «Синий фонарь». В первом в лихие 90-е девушки воскрешают зомби-нацистов, чтобы выйти замуж за иностранца и прорубить окно в Европу, в данном случае, скорее прокопать. Но меня по-настоящему пугает второй. Дети рассказывают друг другу страшилки перед сном, и самой страшной оказывается та, в которой мужик, вернувшись из командировки, понял, что жена его мертвая, и весь город тоже, да и сам он. Мальчишки начинают развивать тему: «А что это мы о мертвецах разговариваем». Никак иначе, что мы и сами. Ну а дальше рассказывают историю о черном зайце, который бьет в барабанно в некоем детском лагере. И пока он барабанит, все дети этого лагеря спят и видят сон, как вернулись домой, повзрослели и начали жить. Но как и не и принято у Виктора Олеговича, все эта жизнь им только снится. Потаенный страх взросления, который у взрослых принято называть «кризисом среднего возраста», закрадывается в детские души и заставляет отчаянно повторять про себя: «Уж я-то точно живой».

Пугающий сон столичного следователя о мертвом страховом агенте, расхаживающем по бескрайним заснеженным полям и распевающем: "Мы идем! Мы идем!" Вечные мучения интеллигента, мечтающего спасти русский народ, но до дрожи боящегося его необузданной дикости и брезгующего мужицкой глупостью, разгуливать в метель без шапки.