Дюжина книг о лингвистике

Ещё в первой половине XX века два американских учёных: Эдвард Сепир и Бенджамин Ли Уорф — поставили перед наукой вопрос, который будоражит умы до сих пор: влияет ли то, как мы говорим, на то, как мы думаем? Что только не обсуждалось в этой связи: и названия цветов, и системы ориентации в пространстве, и обозначения времени в разных языках. Гай Дойчер даёт обзор этой дискуссии, склоняясь в сторону вывода, что язык всё-таки влияет на мышление. С ним можно и поспорить, но для этого, конечно, сперва стоит прочитать его книгу.

История дешифровки неизвестного языка — это всегда детектив, полный инсайтов и неожиданных открытий. В своей книге Маргалит Фокс рассказывает одну из таких историй: речь идёт о греческом линейном письме B, на понимание которого учёным понадобилось 70 лет (кстати, линейное письмо A ещё ждёт своего дешифровщика). Но книга Фокс — это в первую очередь даже не рассказ о лингвистике как таковой; это — жизнеописание трёх людей, внесших наибольший вклад в дешифровку линейного письма B: «археолога Эванса, детектива Кобер и архитектора Вентриса».

Максим Кронгауз продолжает дело, которое начал Корней Чуковский: он успокаивает взволнованных грамотных людей, показывая, что с русским языком не происходит ничего такого уж страшного. Да, язык меняется, и это не всегда нам нравится — но так и должно происходить с живым организмом. В своих очерках, посвящённых актуальным процессам в русском языке, Кронгауз занимает позицию то бесстрастного лингвиста, то обеспокоенного грамотного носителя русского языка — и уж дело читателя решать, какой из двух ипостасей автора он сочувствует больше.

Каждого из нас беспокоит, что с русским языком произойдёт что-нибудь нехорошее. Корней Чуковский ещё в середине XX века написал эту книгу, чтобы показать: язык не так-то просто испортить — но всё-таки можно немного ухудшить, причём не новыми словами и их значениями, которых все так боятся, а неуклюжими канцелярскими конструкциями.

Книга Ирины Левонтиной — это собрание небольших очерков, посвящённых русским словам и выражениям. Все свои суждения автор подкрепляет многочисленными примерами из реальных текстов, и ни к одному примеру она не относится свысока: каждая сказанная кем-то фраза что-то говорит о мышлении этого человека, а иногда и о культуре, в которой он живет, и поэтому заслуживает пристального внимания и тщательного анализа.

Почти все языки Европы мы знаем по названиям, но не всегда догадываемся о том, что в них интересного с точки зрения письменности, истории или грамматики. Этому и посвящена книга Гастона Доррена: в каждой из 60 глав — вишенка с торта какого-нибудь языка. Впрочем, читая эту Доррена, не стоит забывать, что вообще-то Европа — самая однообразная с лингвистической точки зрения часть света: в Азии и в Африке языков в 6–7 раз больше, но про них таких книг пока не написано.

Ноам Хомский — живой классик современной лингвистики — предлагает читателям вспомнить, что наука движется по спирали. Не стоит высокомерно считать, что то, о чём учёные думали в XVII–XVIII веке, сейчас безнадёжно устарело. Рассуждения Декарта, его современников и последователей могут показаться наивными, но если приглядеться, то в них можно найти основы того, что в наши дни живо волнует лингвистов: как же всё-таки устроен человеческий язык, причём не какой-то конкретный, а именно язык в целом?

Мелвин Брэгг рассказывает, как английский язык из языка германских племён, отплывших в середине I тысячелетия нашей эры куда-то на задворки Европы, стал главным международным языком нашего времени. На этом пути изменился и сам язык: в начале книги читателя поджидают совсем непривычно выглядящие древнеанглийские тексты, и тем интереснее следить, как слова и предложения с каждой страницей становятся всё узнаваемее и понятнее.

Нехорошо, конечно, ставить на полку собственную книгу — но что поделаешь, придётся: других русскоязычных обзорных работ про искусственные языки в этом десятилетии пока не появлялось. Впрочем, скоро в русском переводе выйдет «В мире вымышленных языков» Дэвида Питерсона — тогда и сделаю на полке замену, отдав дань скромности.

Каждый из нас сталкивается с рассуждениями об этимологии — происхождении слов. Но как быть, когда на тебя вываливается ворох информации о слове с упоминанием каких-то санскритских параллелей, арабских корней или древнеегипетских иероглифов? Принимать ли всё услышанное на веру?
Очерк Андрея Зализняка — вне сомнения, самого уважаемого из современных российских лингвистов — как раз и посвящён тому, как отличить научно обоснованные этимологические утверждения от выдумок, которые не имеют отношения к истории языков.

Многие спросят: «Что может быть интересного в университетском учебнике?» Однако к учебнику Реформатского этот вопрос не относится. Это — самое известное русскоязычное пособие для начинающих лингвистов. Конечно, книге уже больше полувека, так что она местами довольно сильно устарела, но зато она хорошо написана и её неизменно интересно читать.