Что такое Россия

23 апреля 1906 года России высочайшим решением была «дарована» конституция. Заработала Государственная дума, которую еще в 1809 году предлагал учредить реформатор Михаил Сперанский. Принято считать, что в связи с событиями первой русской революции самодержавие пошло на тактическую уступку обществу, что Россия получила лишь тень конституции, а Дума так и не стала настоящим парламентом. Так ли это? Все ли в окружении царя считали представительные учреждения чистой бутафорией? Почему наделенный огромной властью П. А. Столыпин регулярно выступал перед думскими депутатами и обсуждал с ними проекты реформ? Почему ни в одном из составов Думы не было большинства, выступавшего в поддержку правительства? Новая книга К. Соловьева показывает, как работала политическая система Российской империи между двумя революциями, каковы были отдельные достижения новых политических институтов, а также их многочисленные уязвимые места, которые во многом обусловили кризис империи и ее гибель в 1917 году.

«Книга Евгения Анисимова напоминает многослойный пирог: отдельные ее главы читаются, как детектив, другие напоминают современные учебники для "заплечных дел мастеров" или отчеты правозащитников о состоянии дел в сегодняшних тюрьмах. Увлекаясь, забываешь, что все происходит в XVIII веке и мастера политического сыска передвигаются в каретах, а не на мерседесах или джипах».

— Зоя Светова, журналист, правозащитник

«Книга рассказывает историю куда более страшную, чем фольклорная «покупка земель за стеклянные бусы» — историю организованного голода с последующей продажей голодным хлеба и муки за золото и драгоценности. Под кокетливыми фестончиками «Торгсина» — сцены булгаковских комедий, где обнажается базовый механизм советской власти: переработка всего живого в валюту и перевод этой валюты за границу, иногда в обмен на станки и танки, иногда на менее осязаемые политические цели. Для этого был создан лесоповал шириной в Евразию, для этого работал ГУЛАГ, для этого распродавались библиотеки и музеи, для этого бесконечно убивали людей. И все это было напрасно и закончилось ничем. Осознать такое трудно» — Екатерина Шульман, политолог

«Книга Александра Филюшкина о самой долгой войне России читается на одном дыхании. Глубокий анализ событий, их причин и последствий, не оставляет читателя равнодушным. Это лучшее современное историческое исследование, прочитанное мной за последние пять лет» — Александр Друзь, телеведущий, магистр игры «Что? Где? Когда?»

«За этим словом — “государство” — стоит определенное понимание социального устройства: население четко определенной территории связано, с одной стороны, крепкими бюрократическими институтами, с другой — ощущением единства веры, земли, языка,— единства, постепенно отделяющегося от патриархальных традиций зависимости и верности. Государство — это абстракция, и монарх, суверен — живое воплощение этой абстракции. Такое понимание возникает в Западной Европе Нового времени. Обычно считается, что Московская Русь, по-восточному деспотическая и хаотичная, заимствовавшая методы управления из Золотой Орды и Византии, под это описание не попадает. Профессор Европейского университета Михаил Кром пытается доказать обратное» — Игорь Гулин, Коммерсантъ Weekend

«Это не академическое исследование. Скорее почти роман, рассчитанный на способность читателя сопереживать, умиляться и ужасаться. Автор книг о любовных связях Екатерины II, русских масонах, а также вышедшей в прошлом году биографии Распутина, Дуглас Смит любит громкие, щекочущие нервы сюжеты с легким оттенком бульварности. В «Бывших людях» эта склонность тоже отчетливо чувствуется. И тем не менее книга эта — вероятно, одна из самых информативных в своей области» — Игорь Гулин, Коммерсантъ Weekend

«Эта книга читается как хороший приключенческий роман: в ней есть интриги, тайные сговоры, подвиги, предательства, батальные сцены и человеческие трагедии. Покорение Кавказа — это российский фронтир, давший примеры невероятного героизма и мужества; это горская "Игра престолов", в которой переплелись интересы бесчисленных родов, племен, династий и как минимум трех могущественных империй. "Кавказская война" — не просто сказание о давно минувших днях: у этого сериала продолжают выходить новые сезоны, события прошлого отзываются сегодняшней болью. Тем удивительнее, что мы — наблюдатели и участники этой продолжающейся истории — так мало знаем о первых ее главах».

Юрий Сапрыкин, журналист

«Кавказской войне идет третий век. Амиран Урушадзе показывает, почему военные успехи Российской империи XVIII и XIX веков не дали желанного умиротворения ни горцам, ни казакам, ни короне, ни соседям. История страны предстает в мастерски прорисованных биографических портретах, от которых, начав читать, не оторвешься до последней страницы».

Гасан Гусейнов, филолог

«Трудно найти книгу, которая была бы так нужна сегодня. Представляя в лицах увлекательную историю взаимодействия России и Америки, Иван Курилла предлагает читателю противоядие от пропаганды, позволяет открыть Америку без предвзятости и розовых очков. С такой Америкой России нечего делить, кроме опыта».

Александр Генис, писатель

Несмотря на хорошо известную франкофилию российского дворянства, отношение к проживающим в Российской империи иностранцам было более чем подозрительным: как к потенциальным шпионам, вольнодумцам и растлителям молодежи. Известный историк русско-французских культурных связей и переводчик Вера Мильчина на основании документальных источников рассказывает несколько историй французов в России и показывает истоки современного отношения государства к «иностранному влиянию».

В ходе первой всероссийской переписи населения император Николай II в анкетной графе «род деятельности» написал слова: «Хозяин земли русской». Однако в реальности поздней Российской империи подлинным хозяином зачастую оказывался не самодержец, а огромный бюрократический аппарат, влиявший на все сферы жизни общества. Историк Кирилл Соколов описывает внутреннюю логику бюрократической машины, которая, в конечном итоге, привела к краху империи.

Книга известного исследователя Петровской эпохи построена в форме диалога, вернее — ожесточенных дебатов сторонника общеевропейского развития, который оправдывает и защищает Петра, со сторонником «особого пути», осуждающим Петра и его начинания. Автор утверждает, что обе позиции имеют право на существование, обе верны по-своему и обе отражают сложное, неоднозначное явление Петра в русской истории.